shaggy friend

"Собаки, храни их Бог, считают, что человек – существо слабое, беззащитное, нуждается в постоянной любви и заботе. Лизнёшь невзначай руку, потрёшься мохнатой мордой о ногу, и бедный хозяин знает: друг не покинет его в беде. "   Мэри Макгрори

Когда мне было шесть, в моей жизни появился он. Роскошный немец по кличке Рой. Мы только что переехали в собственный дом, и однажды вечером папа, придя с работы, выташил из-за пазухи мохнатый клубок с огромными черными глазами и толстыми лапами. С этого дня у моих родителей стало двое детей). Зимовал он с нами в доме, взрослея и наглея буквально на глазах. Помню бутерброды, выхваченные у меня из рук в поистине олимпийском прыжке, когда я, теряя бдительность, смотрела мультфильмы за завтраком. Помню растерзанный кукольный домик и барби с искусанными ногами, когда однажды я забыла закрыть дверь в свою комнату. Помню огромную будку, сооруженную папой, на крыше которой мне так нравилось сидеть вместе с Роем. 

Когда мне было четырнадцать, его не стало. Мы потратили кучу денег на ветеринаров и лекарства, но лапы продолжали слабеть, шерсть выпадать. Мой друг угасал с каждым днем. Я лишь однажды видела, как мой, всегда спокойный и немного замкнутый отец плачет. Плачет без слез, стиснув зубы. 

После Роя у нас был еще один пес, но он казался мне таким глупым и чужим, по сравнению с тем, первым, которому даже не нужен был поводок, достаточно было одного хозяйского слова. Я испытывала чувство вины , но ничего не могла с собой поделать. Помесь лайки с овчаркой, он абсолютно не поддавался дрессировке и был настолько агрессивным, что этой весной его пришлось усыпить. 

Но две недели назад ко мне снова вернулось давно забытое с детства чувство восторга от ощущения холодного могрого носа в своей ладони. Маленькая черная девочка с белым крестом на груди, которую мои родители взяли из питомника, покорила мое сердце. Ей всего пару месяцев, она даже на лапах держится непрочно. Но ее  спокойный дружелюбный нрав так напомнил мне моего друга детства! В этот раз уезжать из дома мне было особенно грустно.